написал сам

Азазель.

В этот день я проснулся не от луча солнца, бьющего в глаза, но от тугих струй дождя, исколовших лицо. Когда я понял, что это не прекратится, я все же решился взглянуть на мир. Что же ожидает меня на этот раз?Что ж, пожалуй, стоит представиться. Хотелось бы быть кратким, но как коротко изложить историю существа, жизнь которого исчисляется не одной тысячей человеческих лет? Что ж, я попытаюсь. Я -- Азазель, дух пустоши, первый враг человечества после его величества Люцифера. В массовой литературе, к сожалению для своего огромного, как и положено демону, самолюбия обо мне сказано довольно мало. То есть почти ничего. Мол был ангел, пал, был приговорен Рафаилом к мучениям. Да, все так. Приговорен. Большинство вас, людей, не назовет мое проклятие мучением, но большинство и власть полагают благодатью. Впрочем, я не буду плакаться и страдать. Ведь я все же демон, надо как-то поддерживать имидж. В общем, мой дар и мое проклятие, -- а с недавних пор и причина, по которой я нахожусь здесь, в этой тюрьме, которую люди зовут Зоной Отчуждения, -- это способность моего пламенного духа вселяться в совершенно случайную личность. Даже не способность, а обязанность, ибо я не могу пребывать вне какого-либо тела. Как только предыдущее тело погибает, я мигаю -- и ощущаю себя уже в другом человеке, одновременно впитывая все его знания, горести, счастье, долги по ипотеке и всю остальную шелуху. Честно признаюсь, до попадания в Зону мне было исключительно скучно: новых знаний получить путем перехода в новую личность почти не удавалось, редко попадался какой-то стоящий индивид.Видимо, такова суть моего проклятия, но идеально вспомнить я могу лишь последнюю сотню своих, кхм, перемещений. Постоянно со мной остается только чувство скуки, тоски и какие-то механические умения. К слову, вселяюсь я только в мужчин. Странная шутка, Раф! Ах, как хотелось бы познать оргазм со стороны женщины!.. Но, ха-ха, не в этой жизни, демон! Множество разных периодов было в моем существовании. Целую тысячу лет я пытался найти способ продлить жизнь в одном конкретном теле, сколько-то веков пытался просто мумифицироваться, не умирая при этом, пытаясь докопаться до глубинных возможностей человеческих тел. Но, видимо, бог -- отец-вседержитель -- либо ограничил эти бренные тела, либо ограничил меня в моих возможностях. Склоняюсь я, конечно, ко второму варианту, но и первый не исключаю.А еще я всегда молился, чтобы не попасть в тело младенца. Да, да, и такое случалось, и тогда появлялись великие гении-вундеркинды, да. Но я терпеть не мог эти немощные тела, которыми даже встать не сразу получается, а речевой аппарат приходилось денно и нощно тренировать криками, чтобы хоть что-то научиться требовать у глупых родителей.Иногда мне становилось ужасно скучно, вот и развлекался, как мог: из закомплексованных австрийских художников-неумех создавал нарицательный термин тирана, из глухих людей -- великих композиторов, а крестьян возводил на императорские престолы. А вы думали, что все эти казусы истории -- естественны? Как бы не так, именно ваш покорный слуга приложил руку к этому.А потом я просто пытался жить жизнью тех, в кого вселялся. Ведь я знал все их желания и потайные мысли. Я думаю, они тоже были со мной в этих телах, но я как бы "глушил" их, подавлял, довлел над телом. И они просто смирялись, оставляя тела моим порукам.И так бы и продолжались мои муки, если бы не один день, не одна смерть и не одно вселение, которые изменили все.Кажется, я был тогда Анджеем, слесарем из Польши, поехавшим в поисках лучшей доли на Запад. К слову, в сознание в Анджее именно я пришел где-то в автобусе, двигавшемся через Ла-Манш в Англию. Нас с Анджеем постигла неудача: во время прогулки по окраинам Лондона после тяжелого рабочего дня мы оказались на месте разборок каких-то оголтелых мигрантов из Средней Азии, кажется, их здесь называют "paki". Хрен его знает, откуда у одно из них оказался ствол, но именно эта мысль была последней моей мыслью в теле Анджея. И тут началось самое интересное.Мигнуло. И сразу же на меня обрушилась боль, в первые пару десятков секунд я даже не мог осознать, что именно болит, -- казалось, что терзается все мое тело в каждой клетке, я попытался вскричать этим новым телом, но в горле стояла какая-то жидкость. Понял, что это кровь, а я лежу на спине, не в силах двинуться. Через жуткую боль (а я чувствую все так же, как обычный человек) открыв глаза, я увидел, что тело мое измазано красным. И что у меня чего-то не хватает. Не хватало всего, что было ниже пояса. Да-да, "всего" -- значит, "всего".В общем, этот человек умирал. Жить ему оставалось секунд 20 -- максимум. Я решил оглядеться, насколько позволяли глазные яблоки, вращающиеся внутри недвижимой головы Ваньки Бревна -- именно так звали моего, эм, альтер-эго. Потому что за долгие годы скитаний я выяснил, что чем больше времени проводишь в теле, тем дальше оказываешься в следующий раз, а раз в теле Ваньки Бревна я оказался секунд на тридцать, то, видимо, следующей жертвой мстительного духа пустоши станет ближайшая тушка.Я лежал на дне оврага. Слегка скосив глаза, я сумел разглядеть на склоне дорожку, которую своей задницей проложил Ванька. Очевидно, он в этот овраг свалился. Дальше путь Ваньки и его задницы лежал через странное образование -- пульсирующий воздух, будто в озеро кинули камень, от него пошли круги, но только вместо озера -- воздух. Какая-то секретная разработка? Полигон? На Ваньке как раз китель какой-то остался, правда, весь красный уже, что не разберешь исходной цветовой гаммы.Я решил обратиться к мыслям Бревна. Для меня это выглядело, как попытка что-то вспомнить у обычного человека. Причем "вспоминал" я даже если события перед настоящим владельцем тушки происходили всего пару секунд назад.В общем, Ванька был дезертиром, охранял что-то очень важное, бла-бла, били деды, насиловали офицеры, в общем, стандартная клишейная история. Во что Ванька угодил, он, конечно, не понял. А судя по тому, как его откинуло -- следов ползания пациента не было -- все произошло в доли секунды. Бежал, роняя кал, упал в овраг, угодил по пояс в это образование с вибрирующим воздухом -- и потерял сознание от болевого шока. Если б я не подвернулся, это тело так бы и погибло в бессознательном состоянии.Мигнуло... Что дальше?